Сам К’ирсан сохранил каменное спокойствие, лишь где-то глубоко внутри болезненно скривился: с мухами его связывали другие, гораздо более страшные воспоминания.

– Где гонец? – глухо спросил он, и сам тут же заметил две фигуры, сидящие у мелкого, скрытого в ямке костра. – Он?

– Да, а с ним офицер от короля. Наш новый офицер! – с непонятным весельем сообщил Терн.

К’ирсан подошел к посланникам и коротко представился. Один, усталый лысый мужик, быстро вскочил и бойко отчеканил:

– Гонец по особым поручениям при штабе Его Величества короля…

– Спокойней, солдат! Ты не на плацу и не в штабе… У тебя только устное сообщение или имеется пакет? – прервал речь солдата Кайфат.

– Пакет, лэр! Но на словах велено передать, что у Зелода новые союзники. И к вашей роте Львов теперь прикомандирован новый советник! – отчеканил гонец и протянул пакет.

– Речь идет, как уже, наверное, понял уважаемый командир, обо мне! – Наконец-то поднялся сосед гонца, сидевший у костра, и откинул назад глубокий капюшон плаща, цвета многочисленных оттенков зеленого.

И К’ирсан Кайфат внезапно узнал в нем эльфа. Этот нечеловеческий запах, иная аура, фигура, волосы, уши, в конце концов, уже знакомый плащ… Эльф, мерзкий, ненавистный эльф. Древняя безжалостная тварь! Скулы свело от запредельной ярости, сжатые зубы готовы были рассыпаться в песок, а в глазах разом полопались мелкие сосуды. Ненависть, слепая ненависть сковала разум, сердце требовало отмщения. Смерти! Немедленной и неотвратимой! Пальцы до хруста, до синевы сжали рукоять меча…

Глава 26

Правитель должен восседать на троне – так уж сложилось за тысячелетия. Властитель человеческих жизней просто обязан выделяться из общей серой массы, возвышаться над ней… Ладно, если речь идет о личности, не просто сроднившейся с властью, как привыкает свинья к кормушке, а о подлинном лидере, способном взглядом всколыхнуть идущую следом толпу, которому подчиняются по велению души и чья воля подобна сметающему все и вся горному речному потоку. Такой человек не нуждается в особенных атрибутах власти, точнее, они просто не становятся первейшей целью и смыслом всего. И никого не волнует, мал ты ростом, горбат или одноглаз, если жар твоей души опаляет сердца.

Но мир содрогается, когда приходят Великие: возникают новые народы и перекраиваются земли, прежний порядок рушится, омываемый реками крови. Так уж повелось, но величия без крови не бывает, и потому немыслимо благостны те эпохи, когда души подлинных властителей судеб мироздания тихо дремлют, довольные покоем. И без них в мире слишком ярок и силен огонь ненависти и боли. Слишком! И без них найдутся те, кто и не помышлял о подлинном величии, ограничиваясь собственными мелочными устремлениями. Там, где один завоевывает вселенную, другие теряют все и дерутся на осколках былого… И ведь не думают, глупцы, сколь многого лишаются в этих сварах.

Именно эти мелкие князьки, возомнившие себя богами, множат бесконечные ритуалы и зримые знаки собственной силы. Золото, драгоценности, величественные залы. Игра света, гром фанфар, и церемониймейстер важно вышагивает впереди. Череда титулов, перечисление земель, признавших руку правителя, и восхищенные вздохи придворных лизоблюдов. И все ради фигуры на троне, воспарившей на своем помосте над прочими… смертными! Пока еще не бог, но уже не человек. Властитель!.. А в тиши родовых замков, когда нет чужих ушей, звучат издевки над этим самым плюгавым, горбатым и одноглазым, только и свершившим в жизни одно, действительно удачное деяние – родиться наследным принцем. Или, того хуже, если в грызне за трон прежнего правителя он оказался подлее, хитрее, ловчее прочих конкурентов. Всего-то, каждый бы смог!

Гелид I Ранс, слава богам, не обладал никакими внешними уродствами или иными, возможно, даже скрытыми пороками. Он просто был: сидел на троне, пытался управлять страной, уподобившись жителю пустыни, который оказался на паруснике в бушующем море и вдруг разогнал команду и сам встал у руля. У руля, который и видеть-то раньше не приходилось! Заплыл в такую Бездну, что теперь только не рехнуться бы от радости да пупок не надорвать, назад выбираясь.

Жесткий, неудобный стул из мореного ралайятского дуба, инкрустированный всевозможными дорогими безделушками, вот что такое малый походный трон государя. Цветная мишура, бессмысленный атрибут… Ну как же, без него никак! В любой поход, в любое путешествие следует брать сей символ власти, «дабы было на чем принимать подданных». Да лучше бы он своего учителя фехтования захватил, хоть у солдат одним талантливым учителем больше стало.

Раньше Гелид был король без величия, теперь же почти и не король. Властитель в изгнании, который выжил сам, сохранил людей и даже удержал кое-какие, не самые плохие, надо сказать, владения только благодаря древнему Молоту. Как тяжело осознавать, когда за все твои победы следует благодарить лишь след тени чужого величия. Потомку прославленного Зелода нечего будет сказать предку в посмертии. Нечем гордиться, если ты всего лишь наглый грызун, встрявший в свару могучих хищников, и, делая выбор, ты предаешь саму память основателя собственного рода. Именно так, и никак иначе! Будь простому люду известна подлинная судьба первого короля, и за сегодняшнее решение Гелид I получил бы прозвище Предатель. Страшное и позорное клеймо, пусть даже и известное пока одному ему, но такова жизнь. Сделав последний шаг в пропасть, уже нельзя повернуть обратно.

Когда три дня назад к нему подошел охранник и передал, что аудиенции у короля Зелода добивается какой-то эльф, Гелид I Ранс, говоря честно, испугался. Яркие красочные сны о судьбах умерших предков часто посещали молодого государя, но больше всего поражала судьба предыдущего хозяина Молота – самого Зелода. Великий воин, маг и полководец, величайший правитель истории оказался повержен длинноухими выродками. Там, где не справились убийцы человеческие, играючи справились Перворожденные. Кураж после победы над звездой Безликих давно прошел, оставив на губах привкус едкой полыни. Ранса спасло чудо, а на него не стоило уповать так уж часто.

Решение пригласить эльфа далось Гелиду ой как нелегко. Едва ли не битву пришлось ему выдержать с вырвавшимся на свободу страхом, но он справился. Король он или не король?! Встреча проходила в бывшем бальном зале купца, чей дом пусть и пострадал немного после штурма Фиора, но все же не так сильно, как прежняя резиденция во время покушения. Теперь от короля не отходила четверка магов и два десятка Алых и Черных щитоносцев. Самые верные, самые надежные, лучшие из лучших. Да и мыслей о лишней тяжести Молота на бедре больше не возникало!

Встреча прошла легко, даже почти буднично. Легким, пружинистым шагом в залу проскользнул посланец Маллореана, окинул безмятежным взглядом напрягшихся вояк, настороженных магов и правителя с Молотом на коленях, уперся взглядом в древнее оружие. Секунду постоял и непринужденно прошел на середину комнаты.

– Для государя всего Зелода, помазанника Светлого Орриса, короля Гелида I Ранса послание от Совета князей Маллореана! – красивым голосом прирожденного менестреля сообщил эльф. – Могу ли я зачитать его? – чуть менее напыщенно, даже почти иронично осведомился эльф.

– Можете, Светорожденный. – Из каких глубин памяти Гелида всплыло это старинное обращение к старшему народу, он не знал, но оказалось оно как нельзя к месту.

– Совет князей всех кланов следит за младшими нашими братьями, не вмешиваясь и не чиня препятствий в их судьбах. Не стоит старшему лишать свободы младшего, сильному – слабого, а вкусившему плоды мудрости – только вставшего на путь познания. Все в руках Творца, и не стоит заступать дорогу Его замыслу, – слова эльфа лились сладкозвучным потоком, подобным речи сказителя. – Но нельзя и остаться в стороне, когда иные живущие в Свете, но смотрящие в привлекательный Сумрак, в гордыне своей чинят обиду слабейшим.

От столь высокого слога перед глазами у Гелида закружились в хороводе розовые феи и свело скулы от неприязни.